Царь мира

* * *
Бог тому, конечно, враг,
Кто других ведет в овраг.

. . .
Против ада был Гольбах,
Да так против, просто ах!
Пакости творя на свете –
Хочется ли быть в ответе?

ИУДА

Он дань не отдавал сомнению,
Он фарисеем ждал Христа,
Для славы кротости, смирения
Не отверзал свои уста.
Рассудком корыстолюбивым
Хотел понять Иисуса он:
«Ученикам своим любимым
Ты не откроешь тайный сон.
Но чтобы стать великим света
Зачем ломиться через страсть?
Уснут умы, и вот вам это —
Под ноги брошенная власть.
Все драгоценности прибудут,
Все, мира бренного сего.
Да неужели мне не будет
Хоть крохи трапезы Его».
Но время шло. Иисус все тот же...
«Да Он фанатик!.. Не лукав!..»
И горсть монет Иуде вложит
Чужая, подлая рука.
Вот мзда предательскому делу
И больше платы никакой:
Душой покинутое тело
Висит меж небом и землей.

* * *
Битые стекла — стали острей.
Хрупко хрустят под ногами прохожих.
Старая известь слазит со стен,
Сажа стремится забраться под кожу.
Взвизгнула шалая пьяная плеть.
Стекла – от дальних, стекла – от ближних.
Надо привыкнуть, надо стерпеть,
Надо чуть-чуть походить на булыжник.

* * *
Мир полон песен,
Снова зеленеет.
Опять нет сна,
Иль прерванные сны.
Ум не поймет,
Но сердце разумеет:
Спешит оно,
Спешит на зов весны.

ВЫПОЛЗКИ

Дождь тянул два дня подряд,
Серость — и не выгрести;
По асфальту прет парад —
Выползают выползки.
Давят их колесами,
Башмаками, пятками,
Птицы жрут до одури.
Да, такая пытка вот.
Ах, вы бледнотелые,
Жители поёмные!
Видно надоела вам
Темень черноземная.

* * *
Поэзия. Поэзия — хрусталь,
Но если ты прикинулся влюбленным,
И хочешь брагу рыжую хлестать, —
На это есть стакан, стакан граненый.
Она найдет кому себя отдать,
И не позволит всякой потаскухе
Облапывать себя, хватать...

Простите, снова я не в духе.

ЧЕМОДАН

Жизнь чемодана —
Чемоданная жизнь.
Пока он был новым —
Блистал свежей кожей.
Теперь он похвастаться
Этим не может.
Теперь ветеран он,
Теперь сторожил.
Он помнит Париж,
По Вене гулял,
У Рейна стоял,
У Темзы туманной.
От жизни сумбурной такой
Окаянной
Наклейки гостиничные
Растерял.
Теперь он на полке,
Теперь он в кладовке.
Не ценности в нем,
Далеко не обновки.
На драную обувь
Глядит свысока...
Пока...

* * *
Тебе я пришлю облако
(Их здесь достают рукой).
Тебе не нужно облако?
Значит я «странный такой»?
Мне не сменить облика
(Вяхиря на осла).
Кроме белого облака
Нечего больше прислать.

* * *
Неистово лупит кровельщик
Киянкою да по жести.
А что он кроме умеет еще
(Это я так — для лести)…
По сердцу, подобным образом,
Жестянщик внутренний садит.
Не стать бы мне бросовой обрезью
Сбоку, спереди, сзади.

* * *
Тучи не пробита кружка,
Пруд — блестящее пятно.
Ходит ветер-побирушка —
Подбирает лист цветной.
Радуется каждый кустик,
Если он не сухостой…
Нет покуда цвета грусти
В этой повести простой.

* * *
Журчит ручей, поет пичужка,
В бокале пенится вино, —
А для чего? Да потому что —
Молчать и капле не дано.
Все тяжелее груз на плечи,
С трудом усталости рвешь сеть.
Все быстротечно, все не вечно,
А надо ли о том жалеть?
Умрут стихи, сотрется память,
Развеется былого дым.
И радуйся — пока ты с нами,
И не старайся быть другим.

* * *
Давно рассказана та сказка,
Давно-давно уснул восторг...
Воздушный шарик порван, скомкан,
А мотылек отправлен в морг.
И волка скромного не сыщешь,
Нужд транспортных пригодный для.
Мазай дед — этот на кладбище,
А зайцев лупят снова зря.
Жизнь — это холодно и жарко,
Порой так хватит-припечет.
Есть и дарение подарков,
Но более всего расчет.

Царь мираПоэзия

Царь мира
Поэзия